Долгие дороги сказок [авторский сборник] - Александр Сапегин

       - Все понятно. Королевская охота, а мы дичь...

       Андрей отвернулся от старой орчанки, не сказать, что новость повергла его в шок, но он всеми фибрами души не желал примерять на себя "рубашку" раба - тем более дичи. Весело развлекаются местные аристократы, ничего не скажешь. Изнутри естества поднялась дикая злость и ненависть к окружающему миру, в памяти всплыл снившийся ему недавно кошмар, где он сворачивал шеи и пробивал бошки странным волкам с густыми львиными гривами, жажда крови, которую он испытывал сейчас, удивительно точно совпадала с пережитой во сне. Желание свернуть шею фигурке с короной над головой буквально захлестнуло его, Андрей повернулся к Гынуг и ткнув пальцем в коронованного человечка, провел ребром ладони по горлу. Взглянув на него, орчанка в страхе попятилась, упершись спиной в металлические прутья решетки, потом лицо ее разгладилось и над караваном разнесся каркающий смех старухи.

       Густые ветви высоких деревьев разошлись в стороны, караван въехал на широкую поляну, через несколько минут телеги и возы с животными и рабами были выстроены кругом, отгораживая своими бортами центр поляны от леса. Привал и время обеда. С центральной телеги сгрузили на землю вязанку хвороста и мешок с древесным углем, в лес на привалах никто не ходил, то ли боялись разбойников, то ли хищников, воду в кожаные бурдюки набирали при пересечении ручьев и речушек.

       Андрей отвернулся от орчанки и облегчился по маленькому через прутья клетки, сделать это на ходу было несколько затруднительно, существовала реальная опасность повредить "наследство", стукнувшись им об металл решетки, не на пол же клетки опорожняться? Да и наличие женщины играло свою роль - не все моральные устои у него претерпели кардинальное изменение. Андрей тяжело представлял себе, что будет, когда он захочет сходить по большому. Спасал от этой напасти только пустой желудок. Есть предлагаемую рабам бурду он отказался наотрез, один только запах "обеда" вызывал у него рвотные порывы, из всего меню оставалась, точнее выпивалась вода. Долго ли он сможет продержаться на такой диете, Андрей не знал, но пока ощущал себя вполне сносно.

       Вскоре из центра поляны потянуло приятным мясным запахом, рот Андрея наполнился слюной, мечтая о большой прожаренной котлете из говядины, он прикрыл глаза. Разбивая радужные мечты на мелкие осколки на пол клетки шлепнулся кусок протухшего мяса. Отвернувшись от тухлятины он посмотрел вниз, напротив клетки стоял толстый, похожий на араба надсмотрщик и нагло ухмылялся. Падла горбоносая! С другой стороны к клетке подъехал на хассе молодой безусый охранник. Андрей правой ногой, со всего маху, пнул по тухлятине, вылетевшее, словно из пушки, мясо зарядило надсмотрщику точно в нос. В яблочко! Пожарной сиреной взревело чувство тревоги, молодой охранник выхватил из притороченного к седлу специального тула короткое метательное копье и ткнул им внутрь клетки, целясь в строптивого раба. Вовремя отреагировав на опасность, Андрей сместился в строну и вцепившись в копье обеими руками, вырвал его у, не ожидавшего такого оборота дела, охранника. Заревев раненым слоном и вращая налившимися кровью глазами, к клетке подскочил разъяренный надсмотрщик и захлебываясь кровью повалился под телегу. Узкое жало, выскочившего из-за решетки, копья пробило "арабу" кадык, Андрей не промахнулся. На поляне закричали, охранник обнажил меч, но полосонуть им раба не получилось, тот перехватив полутораметровое копьецо ткнул им в хасса. Получив колющий удар в бок, животина обиженно рявкнула и, сбросив со спины наездника, взвилась на дыбы. Весело заулюлюкали в своих клетках орки, натужно хрипел под телегой подыхающий толстяк. Бросив свои посты, к месту схватки подъехало два "самурая", эти ребятки не стали повторять ошибки своего товарища - смерть улыбнулась Андрею двумя оперенными стрелами, наложенными на тетивы луков.

       - Рахт! - разнеслось над поляной, готовые сорваться стрелы так и остались на приготовленных к стрельбе луках, к телеге со сдвоенной клеткой, стелющимся шагом хищной кошки, подошел "давур".

       Гынуг сжалась в комок и забилась в дальний угол - подальше от черноволосого великана. "Давур" остановился в полуметре от телеги, уставившись на убившего караванщика раба холодным, безжизненным, как у змеи, взглядом. Андрею было абсолютно насрать где и как умирать, за последние несколько дней он перестал бояться смерти, еще один маленький пунктик ненормальности его поведения, он так же, распрямив плечи и опершись на копьецо, твердым взглядом смотрел на начальника охраны. Породистое лицо мужчины украшала замысловатая татуировка на правой щеке, еще одна, вязью растительного рисунка выползала из под кольчуги на шею. Тыльные стороны ладоней "давура" пестрели множеством тончайших шрамов, он протянул к клетке правую руку и несколько раз покачал ладонью, говоря жестом - отдай копье! Андрей посмотрел на протянувшего руку мужчину, на напрягшихся "самураев", оттянувших тетивы луков до самых ушей и резким движением сломал свой трофей между прутьев решетки, кинув обломки под ноги главного охранника. Лицо "давура" осталось бесстрастным, но в глазах мелькнуло уважение, или Андрею показалось? В следующую секунду под ногами строптивого мальчишки разбилась стеклянная колба, поваливший из нее едкий дым окутал Андрея. Последнее, что он запомнил перед тем как впасть в забытье - это недовольный взгляд гиганта, брошенный им на парня с медальоном в виде восьмиконечной звезды на груди. Гынуг называла его "гаджын", она соглашалась, что он "рылдор" и тыкнув пальцем в себя и Андрея, добавляла, что они тоже "гаджын". Кто знал, что этот "гаджын" окажется настоящим гадом и будет травить его дымом...

       Очнулся он от резкого запаха, кувалдой долбанувшего по мозгам, перед лицом мелькнула рука с грязной вонючей тряпкой. Возвращение в мир было не из приятных, противно чувствовать, что ты лежишь на бревне, связанный по рукам и ногам... Над головой свистнула плеть, спину ожгло нестерпимой болью. В горле образовался какой-то ком, может быть поэтому Андрей не закричал. Второй удар плетью вызвал стон, на седьмом или восьмом ударе он потерял сознание...

       *****

       Качалась телега, качалась клетка и вместе с ней весь мир, набатом в голове отзывался стук колес по мостовой. Все тело от пятой точки до шеи отдавало в мозг резкой ноющей болью, спина горела как термитная шашка, ноги подгибались сами собой. Кусая от боли губы, порой до крови, Андрей думал почему его не засекли до смерти как того орка? Руки затекли так, что совсем не ощущаются, может быть потому, что он висел на них? После экзекуции его не стали возвращать в "родную" клетку, а разместили в отдельной, предварительно снабдив металлические браслеты на руках новой цепью. Ноги закрепили в специальных держалках, прикрученных к полу, цепи оттянули в стороны и вверх, теперь он напоминал букву "Х" или косой Андреевский флаг. Сделать что-либо в таком положении было невозможно. Сколько он получил плетей, Андрей не знал, очнулся уже подвешенным. Караван к этому времени выехал из леса и двигался к замку на скальном утесе, клином вдававшемся в широкую реку. Дорога к замку была вымощена желтым кирпичом, прям как в сказке про волшебника Изумрудного города. Не хватало только Страшилы с железным дровосеком и трусливого льва для полного счастья. Довиляв своим желтым телом до утеса, дорога повернула влево и подставив правый бок путешественников замковым стенам, вывела караван к перекидному мосту через широкий ров с водой. А мостик то не простой - опрокидывающийся. Между узких бойниц правой фланкирующей башни мелькнул островерхий шлем солдата из замкового гарнизона. Не смотря на боль в спине, Андрей с любопытством разглядывал каменные стены, он много читал об архитектуре средневековых замков, но в реале видел впервые.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});